Статья И.Доценко “Кто такие арии” Часть 3.

Девочка из народности калаши.

Так выглядят некоторые потомки древних ариев

в современном Пакистане через 3600 лет

после  их перехода с Южного Урала в Индию.

Арии остановились здесь во время своего передвижения в Индию где-то 3600 лет назад. Доказательством арийского происхождения калашей является также значительная близость санскритского и калашского языков, а также верования калашей, во многом близкие древнеарийским.

Древнеарийские верования – одна из «любопытнейших форм религиозного сознания, какие когда-либо были созданы религиозным гением народа» (1), – обычно представляются как традиционное язычество. Но насколько это верно, нужно судить прежде всего, основываясь на содержании самих Вед и других древнеарийских источников.

Мы не знаем, как долго и где сохранялось первобытное единобожие, о котором ясно и определенно свидетельствует Священное Писание Ветхого Завета. Скорее всего, отступление от веры в Единого Бога у разных родов, племен и народов  носило постепенный, неравномерный и разнообразный характер.

В незапамятной древности человек был весь погружен в природу: она единственно его питала и согревала, от нее он был полностью зависим, она даже могла представляться ему матерью. В конце концов, он ее обоготворил. Поскольку природа раскрывается в своих стихиях, обоготворение перешло и на эти стихии, особенно на те, от которых зависит на земле жизнь всего живого и человека в первую очередь. Все это привело к возникновению языческих верований, о которых хорошо известно в историческое время. Однако, важно заметить, что с глубокой древности мировоззрение человека никогда до конца не было замутнено языческими представлениями. В нем всегда оставались элементы единобожия и связанного с ним предания, что особенно показательно в религии древних ариев – ведизме.

Своё название ведизм получил от слова «Веды». Существуют веские основания утверждать, что создатели Вед придерживались монотеизма, каким бы смутным и примитивным он не был, а также рассматривать ведических богов как аллегорические изображения атрибутов высшего божества и сами Веды – аллегорическими произведениями.

Со временем ведическая традиция воплотилась в принцип мировоззрения древних индийцев (потомков ариев) – идею мирового единства. В конечном счете, все существующее является проявлением невидимой, но умопостигаемой первоосновы:

Обоих богов, Небо и Землю, а также пространство меж ними

И стороны (света) чистое То объемлет. Из него, (от четырех)

Сторон света вытекают реки, от него произошло Великое море.

Сущее, вечное То прозревают …

[Махабхарата. Кн. 3, 5]

Религия иранских ариев в своей основе имела также много общего с монотеизмом, и даже более, чем ведическая. Похоже, что в своеобразной форме сохранилось единобожие и у восточных славян.

Выдающийся русский мифолог 19 века И.И. Срезневский написал об этом так: “Между языческими догматами древних Славян первое место занимает догмат о едином, верховном Боге, родоначальнике всех других божеств. Несмотря на постепенное развитие идолопоклонства и на долговременное борение славян язычников с Христианством – борение, могущее содействовать скорее усилению тех догматов, которые были ему противны, нежели тех, которые могли пробуждать в язычниках доверенность к истине Христианской – единобожие было сознаваемо славянами язычниками в 12 веке на севере, как было сознаваемо ими в 6 веке на юге. Очень может быть, что это верование многим из славян, не по насилию принимавшим Христианство, облегчало и переход их от язычества.

Древнейшее свидетельство о единобожии славянском принадлежит Прокопию Кесарийскому: «они исповедуют – говорит он – единаго бога, производителя молнии, господа мира и приносят ему в жертву быков и другие обеты»…

Спустя пять столетий после Прокопия писал о единобожии славянском немецкий летописец Гельмольд: «Между разнообразными божествами, во власти которых славяне считают поля и леса, печали и наслаждения – писал он – славяне отличают единого бога на небесах, повелевающего другими, прародителя их  всемогущего Бога богов, заботящегося только о небесном».

Верование в единого верховного Бога выражено в обоих сказаниях ясно; но сравнивая оба сказания, вникая в смысл их, не можем не видеть между ними разницы довольно резкой: в очерке Прокопия видим единого бога, хоть и без ясного телесного образа, но существом близком к телесной природе, в непосредственных соотношениях с человеком, его нуждами и мольбами; в очерке Гельмольда он представляется, напротив того, всемогущим и невидимым господом неба, прародителем богов, далеким от людей, передавшим земную природу божествам, ему покорным.

Соединим и другие черты вместе, как качества одного и того же божества невозможно: различие коренное, несовместимое. Чем же объяснить его?… Прокопий в своем очерке смешал два различных понятия: понятия о верховном Боге богов и понятие о Перуне… Что Господь мира, Бог богов, был почитаем славянами отдельно от Перуна, доказательство тому есть в договоре Игоря с греками; там читаем: «И елико их есть не хрещено, да не имуть помощи от Бога ни от Перуна… Да будет клят от Бога и от Перуна»”. (2)

Имя «Перун» созвучно «Парчанья» – прозвищу индоарийского бога  Индры (ср. хетт. Пирва (Перва), прус. Паркунс, палайско-лувийск. Пируа (Ярри), балт. Перкунас). В древнейшую эпоху культ Индры, возникший еще в неразделенной арийской общности, занимал важное положение в религиозной жизни славян. Но позже, когда громовержцем и покровителем дружины признавался Перун, Индра смешался с образом своего коня (единорога) и в христианское время стал Индриком – зверем из Голубиной книги. (3)

Лишенные языческого смысла и ставшие всего лишь символами художественные образы единорога и Индрика содержат многие памятники древнерусской культуры. Первое из сохранившихся таких образов находится в Псалтири 1397г.

Царем Иоанном Васильевичем Грозным единорог был принят в качестве эмблемы Царской власти. «Инрог», вместо привычного ездеца – копейщика, был помещен на Царскую печать (1562 г.), а предстоящим Двуглавому Орлу вместе с расположенным по другую сторону львом, его изобразили на резной спинке Царского трона из моржовой кости (1561г.). (4)

Индра, занимая верховное положение в ведийском пантеоне, признавался индоариями царем богов, «царем Вселенной» и верховным божеством у людей, первым покровителем и хранителем царской власти. «Вот он как царь правит народами! Он объяв все, как обод – спицы!»,- говорится о нем в «Ригведе». [Ригв.1,32].

В представлениях ариев Индра сам поставляет земных царей и является их божественным прообразом и покровителем. В гимне из Ригведы на случай помазания царя на царство земному царю предъявляется требование в своем служении быть подобным ему: «Как Индра, стой здесь твердо! Здесь установи (свое) господство». [Ригв.10.173].

Когда индоарии завоевывали земли Индии, он служил символом их военной консолидации и продвижения в глубь новых земель. Это Индра в их понимании покорял местные племена, названные ими «дасью» и ставил арийского царя их законным владыкой и покровителем. Индра сам ездил с ним на одной колеснице, сокрушал своей дубиной непреступные преграды и пронзал его врагов своими стрелами и копьями.

Верования индийских аборигенов ариям показались крайне нечестивыми, и эта война на их территории, как утверждали арии, носила, прежде всего, религиозный характер. О вере дасью сейчас трудно судить ввиду отсутствия соответствующих древних источников, но места их проживания тщательно изучены археологами, и среди множества остатков их, надо сказать,  богатой материальной культуры достаточно свидетельств того, что могло вызвать у ариев не только негодование, но и глубокое внутренне отвращение и, как следствие, презрение к самим дасью. Прежде всего, из обнаруженного археологами, надо отметить многочисленные женские фигурки эротического характера. Остатки древних языческих культур изобилуют изображениями обнаженных женских фигур, что символически связывается с материнством самой земли, но эти, древнеиндийские «не надо связывать с культом плодородия»  (5), они, в данном случае следует прямо сказать,  наглядно свидетельствуют о значительной распущенности жителей древней Хараппы, чьих не менее распущенных потомков, встретив на индийских землях, арии назвали «дасью».

Почти нигде в ведической литературе нет никаких данных о почитании эротических сил или их воплощений, а в религиозных культах индийских аборигенов до прихода ариев важную часть занимала эротика и, возможно, колдовство, о чем говорят и эти находки, и сохранившиеся вплоть до наших дней их во многом отвратительные и к тому же оккультно-эзотерические религиозные традиции.

Кроме того, в ведических гимнах говорится о дасью, как о «неразумных, коварных, враждебные речи говорящих». «Термины, передающие расовые различия, предстают в текстах Ригведы в качестве обобщенных символов, выражающих скорее духовные, чем этнические реалии: «нестройные черные общины» низкорослых безносых дасью и «светлые» (светлокожие) друзья бога – арии». (6)

Дасью были создателями урбанистической цивилизации, об общественном устройстве которой можно только догадываться. Так, пакистанский археолог Саид А. Накви назвал ее «колыбелью демократии» (7). А у ариев уже до прихода на Индостан были свои цари.

Для того, чтобы сохранить свою идентичность, арии отгораживаются от дасью варново-кастовой системой. Варны как сословия возникли у них задолго до прихода на эти земли. Уже в Ригведе перечисляются четыре варны:

Когда Пурушу расчленили,

На сколько частей разделили его?

Что его рот, что руки,

Что бедра, что ноги – (как все это) называется?

Его рот стал брахманом,

Его руки сделались раджанья,

Его бедра (стали) вайшья,

Из ног родился шудра.

В индийской варново-кастовой системе (четыре Варны делятся на касты) брахманами, кшатриями (раджанья, раджа – царь – принадлежал к кшатриям) и вайшьями могли быть только чистокровные арии, остальные принадлежали к шудрам. Касты в Индии сохраняются и в наше время. Представители разных каст легко узнаются, прежде всего, по одежде и цвету кожи. Среди относительно белокожих индийцев нет представителей низших каст.

Нельзя не заметить, рассматривая древнеиндийские изображения, что на теле индийского царя всегда показан священный шнур. Он повязывался при исполнении домашних обрядов, которые у царя занимали такую же значительную часть жизни, как и у остальных индоариев. Этот шнур уже упоминается в Ригведе. (8) Нигде больше в древнем мире подобный обрядовый шнур не был замечен, и только древнейшая неолитическая культура Триполья, обнаруженная на южно-русских землях (время ее угасания совпадает со временем появления на Русской равнине первых ариев), оставила изображения людей, на которых надет такой же шнур, причем также, как и на древних индийцах.

Индийские цари относились к варне кшатриев, представляющей собой сословие военной аристократии. О них как о воинах красноречиво свидетельствуют древнеиндийские источники. В древней уже арийской Индии ведение войны отличалось исключительной гуманностью. Такой вывод следует после ознакомления с древними индийскими законами, касающимися правил сражения на поле битвы. Так, воину они запрещали на войне «убивать вероломным оружием, ни зубчатыми стрелами, ни ядовитыми, ни расколотым на конце острием. Он (царь) не должен убивать того, кто (в сражении) стоит на возвышении (если он сам находиться на колеснице), ни евнуха, ни сложившего руки (в знак помилования), ни того, который (бежит) с развивающимися волосами, ни сидящего, ни того, который говорит: «я твой». Ни спящего, ни того, у кого нет кольчуги, ни нагого, ни безоружного, ни того, который смотрит на сражение, не принимая в нем участия, ни того, который сражается с другим (врагом). Ни того, у кого поломано оружие, ни пораженного (горем), ни тяжко раненного, ни испугавшегося, ни обратившегося в бегство; но во всех этих случаях он должен помнить долг (настоящих воинов)» [Законы Ману 7. 91-93].

Со временем индоарии, как бы они не огораживались варновой системой, во многом по причине изначального преимущества дасью в численности(1: 10), стали перенимать их нравы, обычаи и, что самое главное, верования. Происходило это постепенно, в течение многих столетий. Особенно показателен этот процесс во внешнем выражении, сохранившемся и до наших дней.

Так, например, древним индоариям издревле было присуще одеваться в сшитую шерстяную одежду. Даже когда они обосновались в Индии, где климатические условия заставляли менять привычный для кочевников костюм, у них еще долго сохранялась арийская традиция пошива одежды, и уже издалека было легко отличить их от туземцев, слегка прикрытых небольшим куском материи. Так было еще во 2-й пол. 1-го тыс. до Р.Х. и любой знатный или зажиточный индоарий, внешне отличался красивой и дорогой одеждой. (9)

Но со временем, как под воздействием климатических условий, так и под влиянием неарийских, туземных обычаев, эта традиция менялась, и потомки белых кочевников все чаще и чаще одевали простую несшитую одежду. Даже древнейшие из сохранившихся изображения индийских царей дают представления только о дхоти- традиционной индийской набедренной повязке.

Еще хуже изменилась их вера, по сути она даже не изменилась, а выродилась. Если прибегать к простым сравнениям, то современный индуизм имеет к древней ведической вере такое же отношение, как талмудический иудаизм к Богооткровенной религии Ветхого Завета.

Для православного человека индуизм даже во внешнем своем проявлении неприятен и частично просто отвратителен, а его главный акцент на ритуально-магической стороне, эзотерический и откровенно оккультный характер некоторых его направлений вызывает к нему отношение как смертельно опасному бесообщению. И таким индуизм стал по большей части вследствие того, что многие ведические религиозные воззрения и традиции древние индийцы, не исключая, к сожалению, и индийских ариев, заменили верованиями и традициями некогда ненавистных ими нечестивых дасью или, как их сейчас называют, дравидов. Следовательно, отвращение к индуизму вызывает его во многом дравидоидный характер, как внешний, так и внутренний. Когда православный человек испытывает отвращение к изображению, например, хорошо у нас известного из-за увлечения индуизмом наших соотечественников Кришны, то нужно иметь ввиду, что кришнаизм – дравидоидная религия.

Особенно отвратителен шиваизм с его эзотерическими сектами, оргиями и прочими всякого рода непотребствами. Ученые-религиоведы, уже не сомневаясь, утверждают, что шиваизм появился задолго до прихода ариев на индийские земли, когда там процветала городская культура Хараппы, кстати, исчезнувшая, как сейчас выясняется, не в следствие разрушительных набегов кочевых ариев, а из-за нерационального использования природных водных ресурсов, проще говоря, вследствие искусственной засухи.

В Хараппе ученые нашли и древнейший идол Шивы. Это – знаменитое изображение Протошивы, так называемого «рогатого» скотьего нагого бога. «Сходство между «рогатым богом» и Шивой индуизма настолько значительно, что отрицать всякое влияние «хараппского прототипа» вряд ли возможно».(10)

Важно заметить и йогическую позу Протошивы. В индуизме Шиве покланяются еще и как предводителю йогинов.  «У индоариев (и у индоиранцев), если основываться на древнейших текстах и данных лингвистики, отсутствовала аскетическая практика (практика йоги – Д.И.), имевшая, очевидно,местные корни (йогическая поза Прото-Шивы  – одно из свидетельств существования подобной практики в эпоху Хараппы)». (11)

Не было у древних ариев до прихода на Индостан и понятий о реинкарнации, оно появилось позже, как и многое другое, противное самому, так сказать, духу древней ведической религии.

Из положительного, что дала всему миру древнеиндийская цивилизация, в первую очередь нужно отметить древнеиндийскую науку, в чем особо значимо проявился арийский гений (издревле ученые в Индии – представители высшей касты – касты брахманов).

«Человечество обязано Древней Индии почти всем, что касается математики, уровень развития которой во времена Гуптов (4-6 вв. по Р.Х.) был гораздо выше, чем у других народов древности. Достижения индийской математики объясняются главным образом тем фактом, что индийцы имели четкую концепцию абстрактного числа, которое они отличали от числового количества или пространственной протяженности предметов.

Тогда как у греков математическая наука в большой степени основывались на измерениях и геометрии, Индия рано вышла за пределы этих понятий и благодаря простоте числовой записи изобрела элементарную алгебру, которая позволила делать расчеты более сложные, чем те, что могли производить греки, и привела к изучению числа самого по себе…

Нам неизвестно имя математика, который придумал упрощенную систему нумерации, но наиболее древние из дошедших до нас математических текстов – анонимная «Рукопись Бакшали», копия с оригинала 4 в. н.э., и «Арьябхатья» Арьябхаты, которая датируется 499 г. н.э.,  – позволяют предположить, что такой существовал.

Только в конце 18 в. наука Древней Индии стала известна западному миру. С этого времени начался своеобразный заговор молчания, который длится и по сей день и мешает приписать Индии заслугу изобретения десятичной системы. В течение долгого времени ее необоснованно считали арабским достижением… Завоевание Синда арабами в 712 г. способствовало распространению индийской математики в расширяющемся тогда арабском мире… алгоритмическая система (тоже) была приписана арабам.

Между тем мусульмане помнят о ее происхождении и обычно еще называют алгоритм словом «хиндизат» – «индийское искусство»… значение индийской науки для Запада невозможно переоценить. Большинство великих открытий и изобретений, которыми гордится Европа, были бы невозможны без созданной в Индии математической системы». (12)

Таким образом, уже благодаря только одной математической науке (а в Древней Индии были и превосходные инженеры, металлурги, разного рода технологи, астрономы и т.д – кого в этом качестве там  только не было!), потомки индоариев в самом высоком смысле стали цивилизаторами, в роли которых, как свидетельствует история, обычно и появлялись арии на разных землях, расширяя арийский мир и территории своего влияния: где бы они не появлялись, возникали высокоразвитые цивилизации, традиции и достижения которых сохранялись тысячелетиями.

ПРИМЕЧАНИЯ.

(1) Овсянико-Куликовский Д.Н. Религия индусов в эпоху Вед// Избранные труды русских индологов-филологов, М., 1962, стр.145

(2) Срезневский И.И. Исследования о языческом богослужении древних славян, М., 2013, стр.2-3

(3) Голубиная (или Глубинная) книга – самая известная «отреченная», то есть отвергнутая Церковью, книга в Древней Руси, сложившаяся на основе апокрифических сказаний и языческих легенд. Но, здесь она представляет особый исторический интерес, так как содержит вопросы и ответы об устройстве мира, происхождении животных, о возникновении  сословий, о борьбе Правды и Кривды и пр., отразившие общеиндоевропейские и сугубо ведические мифические представления и мотивы.

(4) Относительно последнего сложного символа здесь уместно привести мнение автора замечательной книги «Истоки русской геральдики» А.Г. Силаева: «Переосмысление древнего сюжета предстояния Мировому Древу или Матери Сырой Земле звериных ипостасей дохристианских богов привнесло в уже сложившуюся  и широко распространенную композицию новое содержание: лев и единорог по сторонам герба Российского Государства – Двуглавого Орла – стали означать преемственность Самодержавной власти от Князей Владимирских и обретение Русскими Государями нового, Богом ниспосланного качества – Царской власти, реализуемой как в административно-политической, так и в духовной сфере» (Силаев А.Г. Истоки русской геральдики, М., 2003, стр.128).

В Священном Писании в выражении «якоже слава единорога ему» [Числ.24,7] символика единорога относится к колену Иудову, из которого происходил царь Давид, в качестве показателя его превосходного, можно сказать, Царского положения. К самому Царю Давиду как нарицательное имя «единорог» употреблено в 28 псалме: «Глас Господа, сокрушающего кедры, и истнит я яко тельца Ливанска, и возлюбленный яко сын единорож» [Пс.28,6].

(5) Боги, брахманы, люди, М., 1969. стр.103

(6) Антоненко С. Русь арийская// Родина, Лето 1997, 8. стр.76

(7) Накви С. Долина Инда – колыбель демократии?// Курьер ЮНЕСКО. Апрель, 1993, стр.44

(8) Кшатрий «обвязывается одной, сложенной втрое яджнопавитой и другой хлопчатой веревкой. Это (в первый раз) происходит, когда он заканчивает двенадцатый год своей жизни» [Ашвалаяна-Грихьясутра]. (История и культура древней Индии: Тексты, М., 1990). Со спущенным священным шнуром он участвовал в обряде погребения.

(9) В «Ригведе» встречается слово «сувасана», которое переводится как «имеющий хорошие одежды». Позже стало распространенным словосочетание «суварна-вастраади», которое сложнее по смыслу и переводится как «имеющий золото, одежду и пр.». Следовательно, одежда как показатель богатства, занимающий после золота второе место, являлась весьма значимым элементом индоарийской культуры.

(10)Бонгард-Левин Г.М. Древнеиндийская цивилизация. Философия. Наука, религия. М.. 1980, стр.17

(11) Бонгард-Левин Г.М. Там же

(12) Бэшем А. Цивилизация Древней Индии, Екатеринбург, 2007, стр. 313-315.

Источник http://zargradet.ru/?page_id=6894